Соло

Деева огляделась в поисках одежды или чего-нибудь, чем можно прикрыться. Рядом с высоким ложем, напоминающим операционный стол, обнаружился белый махровый халат. Анна Викторовна встала и накинула его на плечи. Ноги дрожали и подгибались, по бёдрам обильно текло из влагалища. Проведя пальцем по ручейку, Анна поднесла руку к лицу.

За окном сияло солнышко, пели птички и настроение было совсем нерабочим. Да и работы особо в тот день не было. Я неспешно просматривал почту и удалял многочисленный спам. Неожиданно я наткнулся на письмо с сайта знакомств. Оно гласило, что некая Марина написала мне сообщение.

Меня раздражает в ней все... её гладкая кожа, длинные ноги, чуть истеричная манера говорить, упругая грудь, глупое выражение глаз, узковатые бёдра и крепкая задница. Она не красавица, но вполне симпатичная самочка 24 – х лет. Каждый день, что я провожу с ней, для меня нестерпимая мука, я улыбаюсь,...

Им казалось, что это продолжение сташного сна, ночного кошмара. Хотя – откуда же ночь? Какой же кошмар? Было воскресенье, часов двенадцать дня, жарко, солнечно. Они сначала загорали, купались в реке, потом забрели в луговую траву, которая так приятно щекотала бедра, ловили бабочек... Теперь у них было время вспомнить все в мельчайших деталях.

Слова Госпожи, сказанные в при нашей встрече в Краю Магнолий, о том, что она, благодаря нашему с ней союзу под эгидой «Пьедестала», как и я, стала зависима от этого марьяжа, глубоко засели в моём изъеденном пороками мозгу. Они создали у меня иллюзию очумелой свободы в замыслах и попытках реализаци...

Но стоили они, мягко говоря, недёшево и обыватели считали их буржуйскими жиробесениями. Однако, настоящий папа парня, женившись на его маме, не бросил на произвол судьбы своих деточек. Катеньке ежемесячно посылался пансион, на который она могла жить если не припеваючи, то безбедно, и даже не работ...

– Хорошо, – нехотя согласилась Наташа, – Сейчас одену ему пижаму. Только сначала обернем между ножек марлей. – Правильное решение, – с улыбкой кивнула Юля. Вынув из ящика стола большой кусок марли, Наташа ловко сложила из него толстый треугольник. – Я тоже своему такие треугольные подгузники складываю, – заметила Марина.

Тишину разрушила знакомая мелодия, доносившаяся из сумочки моего телефона. — Привет, милый! — Привет, котенок! Ты помнишь какой сегодня день? — Да, конечно, котик! — Вечером заеду за тобой как обычно. Готовься, у меня для тебя незабываемый сюрприз...Год назад мы с мужем расстались и всё своё свободное время я посвятила работе.

И я хочу рассказать, как я стала ей. Два года назад на дискотеки я познакомилась с весёлой компанией девчонок. Оказалось, что мы любим весело проводить время. Я быстро влилась в их компанию и скоро стала совсем своей. Правда, для этого мне пришлось пройти испытание – посвящение в их компанию.

Тётя Ира была довольна, что её сын наконец – то взялся за голову. Она радовалась успехам Никиты в учёбе и гордилась его хорошими оценками. Конечно, она понимала, что без меня этот успех был бы вряд ли возможен. Поэтому, я чувствовал, что могу большего требовать от Ирины, когда мы оставались наедине, и когда дело доходило до моего вознаграждения.

Как мечталось, только вдвоем в маленьком уютном номере симпатичной мини – гостиницы… Едва заглянув туда после вокзала, они сразу отправились на пляж, к залитому ясным солнцем теплому лазурному морю. Иветте еще не исполнилось сорока; она была красивой женщиной, успешной предпринимательницей и прежде не имела опыта однополых контактов.

Клитор он же секелек уже чуть опавший но визуально напоминает маленький половой членик похож на залупу или точнее еще точнее на крупную жемчужину розового цвета, дырища по максимуму может быть еще больше если приложить усилие руками и растягивать руками в разные стороны.Волосиков дохрена.

Для меня моя сестра всегда была миленькой девочкой которая улыбалась, веселилась и играла в куклы, прошло много лет и за это время она сильно изменилась. Из маленькой девочки она превратилась в красивую, высокую блондинку с первым размером груди и очень милым личиком.

И Хому опять толпою, Чуть заросшею тропою, В церковь отвели, в притвор, И навесили запор!Стоило ему остатьсяОдному, как вновь внедряться Начали, сжимая грудь, В душу робость, страх и жуть!Вроде так же всё, как прежде, Церковь та же, книги те же, Свечи так же все подрядЯрким пламенем горят…Те же об...

Ему уже 18, он учится в универе и постоянно водит домой всяких телок, закрывается с ними в комнате и часа по два оттуда слышны скрипы дивана и стоны. А я сижу в комнате и делаю вид, что учусь.На самом деле я давно уже выяснил, что между одной створкой двери и стеной есть щель, через которую хорошо видно, что делается в комнате.

Шквальный ветер трещал в высоких кронах, ломая ветви и уносил их куда-то под облака, вместе с зазевавшимися птицами. Косой ливень стелился почти параллельно земле снижая обзор до пары шагов. Словно весь мир утонул в белёсой мгле. Пугает и, до дрожи в коленках, завораживает.

Вместо этого ее просто привязали к барьеру и оставили – никакого вибратора, никакого дилдо и никаких инструментов для сцеживания молока. Ее сердце бешено застучало в тот момент, когда она услышала шаги за спиной. Не шлепки босых ног, которые издавали женщины на фабрике, а тяжелые шаги ног, обутых в ботинки.

Но на самом деле в моей прагматичной голове, где я привык любую информацию раскладывать по полочкам, такое изображение смерти относилось скорее к «ящику» с надписью легенды и мифы. И если меня кто – нибудь бы спросил что же такое смерть, то я скорее описал бы ему больницу, кладбище и вселенскую пустоту.

я снимаю трусы и стою перед тобой в полной готовности!06: 50 ЮлияЯ уже вся дрожу от предвкушения! Как же я его хочу!Нежно прикасаюсь к нему рукой, глажу его... это так приятно! Он такой упругий!Я наклоняюсь к нему и начинаю жадно, но очень нежно сосать... мммм какой он сладкий... просто чудо...

Скульптура Венеры в переполненном зале Восторг и томленье зевак вызывает, Смотритель, зря тратишь ты выставки дни! Ты к зрителю задом ее разверни!Искусный грек, служитель музы Талант свой в мрамор воплотил, От камня хладного обузы Венеры зад освободил.